И вышла ситуёвина, что когда фон на месте городов упал достаточно для того, чтобы люди могли туда наведаться, красноармейцев уже не осталось, да и мозгами роботы протекли: ионообменники, защита, но две сотни лет. В общем, вокруг городов, судя по описаниям, вечная война между сколопендрами и роботами. И людям между ними лучше не вставать.

В общем — похуже ПОМП, невесело прикинул я, но хоть понятно, с чем столкнёмся.

Ну и про города ближе к Сибири, да даже в самой, к моему удивлению, рассказали. Хотя удивление было только первое время: обеспеченность Дмитрича как раз с того похода за Урал и пошла. Вывез он тогда… промышленные лазеры для резки. Я хоть понял, откуда в Сталедаре и округе столько лазерников — всё же слишком много, и немчура хоть с оптикой работает, но кристаллы-то пусть и растут, но не на деревьях. Хотя… чёрт знает, что по теперешним временам на деревьях может расти, но не в округе — точно.

Так вот, в Сибири были захваченные роботами империалистов поселения, не разрушенные, а использующиеся ими как базы. Выбирались они оттуда или нет — никто не знал. Но были этакие укрепрайоны, смертельные для любого, оказавшегося в округе.

В общем, информации — масса, часть из которой на будущее. А главное — примерно понятно, с чем мы в нашем походе за лазерами столкнёмся. Правда, непонятно, что в защищаемых роботами городах: фон-то спал, так что мерзость и пакость в самом городе могла завестись совершенно лютая. И быть прикрываемой роботами так, что о ней никто ничего не знает.

— И не забудь про энергоконвертор, Жора, — напомнила Света.

— Помню, — кивнул я. — Хотя я думал-прикидывал, Свет: подняться на орбиту мы сможем и без него. Один раз, — задумчиво протянул я. — Но точно поднимемся, обмотка сгорит к чёрту, но на один подъём её хватит.

— И останемся на орбите навсегда? — скептически подняла бровь Света.

— Нет, конечно! В Нитронске этих конверторов на складах до чёрта! Да и сделать что-то эквивалентное можно, цеха есть. Если бы не те жирдяи дурацкие — и лифт бы починил, и уже делом бы занимался.

— Ещё скажи, что жалеешь! — упёрла руки в боки Светка.

— Нет, конечно! — горячо заверил я.

Я, конечно — отважный комсомолец, но недостаточно отважный, чтоб женщине такое говорить!

— Но если всё настолько просто — зачем его вообще искать, Жора?

— Во-первых, так — надёжнее. А во-вторых… Свет, я не знаю, что творится в Нижневартовске. Совсем не знаю, и никто не знает. При этом, продовольствие на орбиту идёт. Две сотни лет!

— Эммм… — задумалась подруга. — Да, тут и вправду — не знаешь, что и думать. Всё, что угодно, может быть.

— Во-во, — покивал я. — Так что ВОдЧ-18 очень не помешает. Спокойнее будет, ну и шансы добраться до лифта в самом Нижневартовске повыше будут.

Закончили мы узнанное обсуждать, я на стук в мастерскую направился. Это нам очередной курьер из магазина металла доставил. Принял, рассчитался, ну и прежде, чем оттащить тележку в мастерскую, огляделся. Очень симпатично было в темноте, особенно с холодами: казалось, что северное сияние сияет почти на голове. Да и звёзды видно. Полюбовался я, и тут отвлёкся: идут, понимаешь, наёмники-охранники Торгового Района. Я поморщился — ну злой я на этих раздолбаев, халтурщиков и вообще сволочей, после нападения на нас. Думал уже телегу с полосами металла в мастерскую оттягать, как вдруг весь марширующий десяток наёмников… проваливается под землю. С разными громкими звуками, в основном, матерного характера.

Правда, тут же до меня дошло, что не «под землю», а под металлическую мостовую, стоящую на крепях. Мы, как бы, над Печорой, а не на земле.

И потопал я, с интересом, к месту, где эти провалились. Ну, интересно, а судя по многочисленным звукам (матерным), с ними всё в порядке. Только с культурой беда — ну кто так однообразно матерится-то?!

Подошёл, заглянул. Целый сегмент настила шмякнулся на лёд Печоры. Даже не пробил его, и теперь эти наёмники на нём копошатся, руками-ногами сучат и матерятся.

А сегмент, пригляделся я к краю… хм, странно, вроде и не должен был падать. Конструкционный просчёт, наверное.

— Позвать кого? — напоследок уточнил я у бредущих внизу по льду наёмников.

Ну не люблю — это, конечно, да. И казлы они, но помочь в разумных пределах просто нужно.

— Спасибо, не надо, — ответили снизу.

Нуууу… отвечали четверть минуты, и слов было несколько больше. Но я даже обижаться не стал — меня почти не материли, в основном, несправедливость и подлость окружающего мира.

Так что не надо — и не надо, вернулся я к телеге и затащил её в мастерскую. И, прежде чем своими делами заняться — облазил настил под мастерской. Никакого желания из-за каких-то криворуких конструкторов на дне зимней реки ночевать у меня нет!

Но у нас всё было в порядке, более того — мастерская вообще была смонтирована на опоре. Да и вообще — я так и не понял толком, а с чего настил-то провалился? Впрочем, чёрт с ним — своих дел хватает, махнул рукой на бракоделов прошлого.

В общем, транспорт делать мы закончили: установили пару курсовых рельсовых разгонников. Не совсем, конечно, курсовых — в пределах градусов пятнадцати приводы позволяли стволами шевелить, но не больше. Уж больно длинными они вышли, а короче — никак. Тройку лазерных башенок, пока на ручном управлении. Ну и более-менее интерьер внутренний обустроили: условия, конечно, спартанские. Но печка есть, атмосфера замкнутая. Уж по окрестным городам поездить — точно хватит. Правда, стоял вопрос названия нашего транспорта. Вот я хотел по-нашему назвать транспорт — «Броневик Потёмкин». Но Светка выдала:

— Это — танк, — тыкала она пальцем в металлический борт. — И вездеход. Значит это — «Вездетанк».

— Дурацкое какое-то название…

— Не дурацкое!

Помимо этого весомого аргумента, с которым я, пусть и с трудом, но мог бы потягаться, за «Вездетанк» пролаял Бейго. Предатель мохнатый! Но бороться на два фронта разумный я не стал, смирившись с этим оскалом плюрализма. В самом прямом смысле слова, между прочим!

Броня у нас уже была готова, даже опробовали в окрестностях Сталедара, вполне неплохо вышло. Бейго же со своей переделанной вибропилой освоился на радость быстро, обращался вполне умело. В общем, практически всё было готово к походу за лазерами и энергоконверторами. И даже полимерами — не помешали бы некоторые сорта для внутреннего обустройства Вездетанка, да и экранирования рельсовых разгонников.

Всё было готово, за исключением одного вопроса: а ехать-то куда? То есть, примерно картину за защитным периметром мы представляем. Даже лучше, чем примерно. Но вот куда конкретно ехать-то? А то пробьёмся сквозь сколопендр и прочих казлов, роботов поехавших и прочую пакость. И получим, ну я не знаю, какую-нибудь КРУСАТу — Косметическое Рекреационное Универсальное Сидение АвТоматическое. Светка, может, и не откажется, хотя ей оно и не нужно особо, и так хороша. Но к цели это КРУСАТа нас совершенно не приблизит!

Так что обратились мы к Шнипперсону, как к таки знающему многих «замечательных людей» типу. На тему, а есть ли какой-нибудь историк-картограф, ну или ещё кто-то такой в Сталедаре. Потому что наши знания об окрестностях заключались разве что в знании, что эти окрестности есть. И названии основных населённых пунктов.

— Таки могу вам сказать за Элмера Штольца, — подумав после нашего вопроса, озвучил Сруль. — Очень знающий в истории округи человек, буквально архивариус, от всего сердца вам скажу, причем задаром, цените.

— А познакомиться с ним как-то можно? — полюбопытствовал я. — И он разговаривать-то с нами будет?

— Ой, Жора, вы таки делаете мне смешно! Штольц таки вам столько расскажет, что вы будете просить старого Шнипперсона жалобными голосами: заберите этого замечательного человека, сил нет его слушать! И познакомлю, если вы столь отважные молодые люди: приходите в «Таки Покушать» вечерком. Штольц таки покушает и расскажет вам за всё, что интересно, и даже больше. А вы покушаете сами и оплатите его ужин.