Пора начинать второй раунд…
Глава 17
Игрок — Геймер
Мы стояли в полной готовности. Напротив меня Фиалочка, справа — два демона, слева — столько же духов гигантских зверей-боссов. Как именно началась свалка уловить не удалось несмотря на всю наблюдательность. Просто вдруг стало заметно, что демоны уже вгрызаются в ноги Кабана. Боррау от их атаки на удивление ловко уклонился и принялся полосовать спины врагов когтями.
Дед Алисы сосредоточил удары своих не по уровню сильных рук и ног на хомяке, который не мог подобно жабе схватить дух одного из игроков длинным языком и подпитать свое здоровье. Ему доставалось от Кабана, игнорирующего демоническое земноводное. Когда я успел отойти на несколько шагов — сам не заметил. Однако мысль о том, что здесь нельзя перейти в астрал, доставляла неудобство. Что если подобное ограничение появится в основном мире игры?
Сейчас я лишился того преимущества, которое давало мне ускоренное восприятие. Все движения тормозились, а значит нужно использовать тактику привычную для мага — держаться подальше от сражения и посылать меткие и по возможности разрушительные чары. Вот только, чтобы наверняка попасть в глаз монстру нужно заставить снаряд лететь с большой скоростью, то есть — влить большое количество маны в вектор, а этого делать нельзя ведь тогда уменьшится мощь разрушения.
Выжидая удобный момент, я создал форму сверла, его режущую кромку из границы напитало разрушение. Два вектора по касательным обеспечат вращение орудия. Теперь каждая вложенная капля маны окупится сторицей. Оставил в запасе ровно столько, чтобы хватило активировать мерцающий шаг.
Осторожно подбираться к разъяренным бойцам, которые совершают удивительные маневры в попытках уничтожить противника — задача сложная, но выполнимая. Без возможности двигаться с высокой скоростью, соваться в эту бурю — совершенное безумие. С моими характеристиками выжить не удастся.
Фиалочка пропускал один удар за другим, пока не осталась треть от всего здоровья. Тогда он отскочил в сторону, но жаба плюнула слизью. Пламенное тело старикана вдруг потускнело; его движения замедлились. Добивать его демоническая тварь не стала, а предпочла скакнуть подальше от Боррау, однако Кабан встретил ее пинком. Много урона нанести не смог, но траекторию подправил.
Земноводное-переросток, окруженное темной аурой злобы, кувыркнулось по грязным облакам, поднимая тучу мерцающей пыли. Стоило мне сделать шаг, как в мою сторону метнулись огромные выпученные глаза демона. К счастью, как только жаба открыла рот, чтобы сделать выпад своим языком, обзор ей перекрыли Кабан с хомяком. Боррау замер недалеко, чтобы спустя секунду сорваться с места серой лентой и пригвоздить хомяка к дымчатой земле всем своим весом.
Кабан сделал два шага назад, и с ревом наклонил голову, украшенную гигантскими клыками. Вперед он рванулся так, будто хотел протаранить гранитный замок. Огромный желтый бивень пронзил мохнатого демона, который противно запищал от боли. Крови не было, но сияние кабаньего клыка стало размываться, словно кто-то разбавлял краски, которыми он был нарисован. Темно багровый узор растекался не на поверхности естественного оружия зверя, а несколько глубже. То же самое происходило с когтями Боррау.
Фиалочка обрушил мощный удар кулака, сотканного из яростного пламени, которое перед самым столкновением с демоном стало совершенно белым. Тотчас животное распалось в тучу темных брызг, внутри которой виднелся кроваво-багровый пламень. Фиалочка начал к нему прорываться, разгоняя в воздухе темную взвесь. Она, впрочем, уступала весьма неохотно, будто еще помнила, что должна быть единым целым.
Капли начали сближаться, восстанавливая форму. Ноги сами понесли вперед, чтобы остановить возрождение демона. Заклятие-сверло было готово к использованию, нужно только подобраться на расстояние удара. Такой шанс нельзя упустить! Оставалась всего пара метров, когда мое тело полетело вверх и в сторону. Выстрел языком жабы оказался настолько стремительным, что заметил я липкий сгусток, который вцепился в плечо с хваткой, достойной моего отца.
Завершать сражение в желудке у демона в мои намерения не входило. Я запустил сверло в действие и вбил его в язык чудовища. От боли бородавчатая голова дернулась, столкновение с доковой частью оказалось таким жестким, что дыхание перехватило. Жизнь сократилась довольно сильно, но хотя бы не съели. Скорость, с которой продолжался полет, заставляла понервничать. После падения остатки жизни испарятся без следа.
Активация мерцания помогла не только избежать худших последствий, но и на краткий миг получить возможность двигаться с недостижимой для моих характеристик скоростью. Сверло висело перед ладонью, хотя ни капли маны не осталось ни в нем, ни в моем внутреннем кувшине. Довольно удобно, когда заклятие не распадается, но где взять силу на его повторную активацию?
Жаба издавала странное горловое шипение, довольно тихое, но судя по тому, как она вертелась было ясно видно, что чувствует себя она отнюдь не хорошо. Обрывок языка висел за пределами рта, истекая темным туманом, который в этом мире заменял демонам кровь. Я, насколько мог, отдалился. Еще один бросок языком убьет меня одним лишь своим ударом при соприкосновении.
Кабан не стал терять времени и бросился с позорно тонким для его размеров визгом. Боррау предпочел напасть на Фиалочку — за один удар он едва не отправил мастера боевых искусств на тот свет. Дед Алисы ловко прикрылся от следующей атаки остатками тела хомяка, пригнулся, едва не расстелился по здешней земле. Над его спиной промелькнул язык жабы, ворвался в темное скопление и обвился вокруг пламенеющей демонической души. Кабан еще не только почти проткнул своим клыком жабу, когда она сорвалась с места.
От резкого рывка язык пучеглазого монстра издал нечто среднее между хлюпаньем и хрустом. Жабу отнесло всего на пару метров, а сущность хомяка оказалась вырвана из остатков тела и погрузилась в рот товарки. Беззубая пасть захлопнулась и вокруг разлилась тишина. Оставшиеся игроки жались к границе духовной арены и не смели шевельнуться, Фиалочка забыл про Боррау, повернув искаженное от ярости лицо к демону, укравшему его добычу. Гигантский кот замер с занесенной для удара лапой.
Шкура жабы стала бугриться в отдельных местах, пробуждая воспоминания о фильмах ужасов, а под глазами появились прорези новых — темных буркал хомяка. На осклизлой шкуре выросли жесткие волосы, влажные от густых выделений слизи. Жаба совершила невероятный прыжок вбок и ударилась в Кабана. Зверь хотел ответить ей могучим ударом, но разворачиваться стал неловко, путаясь в ногах. Спустя секунду он упал, неспособный встать и продолжить сражение.
Жизнь не уменьшилась ни на каплю — жаба-мутант парализовала его. Наверняка, во всем виновна эта слизь. Боррау не стал бросаться, вместо этого пригнулся и принялся медленно обходить изменившегося демона по кругу. Демон рванул к игрокам, язык стал мелькать со страшной скоростью, втягивая игроков в рот, который обзавелся внушительными резцами. Щеки монстра раздувались. Стало ясно, что у противника теперь появился запас жизни. Чудовище не сожрало игроков, но оставило в мешках-щеках про запас.
Боррау и Фиалочка бросились на врага, а я уселся медитировать. Капли на краях кувшина сдвигались мучительно медленно, но отвлекаться на происходящее было опасно. Игнорировать происходящее снаружи оказалось не так просто, как воображалось. Отрешиться от смягченных, но все равно ощутимы ударов лап гигантского кота по земле, рева пламени Фиалочки, мыслей о демоне, который в любой момент может напасть. Жаба, пожравшая хомяка, была не так уж страшна, отчасти нелепа, и своей противоестественностью не пугала, но мысль о близости проигрыша заставляла напрягаться, на что система реагировала замедлением скорости восстановления маны.
Сознание успокаивалось плавно, звуки вокруг постепенно затихали, тактильные ощущения исчезали, а ощущение кувшина, внутри которого конденсируется мана, переместилось. Он больше не ощущался как часть тела. Руки ощутили прохладную поверхность металла. Глаза были закрыты, но я отчетливо видел кувшин, висящий над скрещенными ногами. На вид он казался керамическим, пальцы пробегали по рельефной грубо отлитой бронзе. Несоответствие било по ощущениям, мешало концентрироваться.